И вот прямо посреди размышлений о том, кого позвать с собой на выставку, у меня вдруг всплывает вопрос: с каких пор мне вдруг понадобилась компания в музее? А еще, когда это я последний раз была одна на утреннем сеансе в кино? Или вообще на каком-нибудь сеансе? Это очень дурная привычка — везде таскать с собой людей.
Можно как минимум вспомнить те чудесные несколько часов в Кракове, когда вместо идиотского шатания по туристическим улицам с кучей обычных магазинов, я технично убежала от всех друзей гулять по городу и окрестностям. И совершенно внезапно нашелся прекрасный воскресный базар, и оказалось, что в картинную галерею на главной площади именно по воскресеньям всех пускают бесплатно. А с верхнего этажа этой галереи открывается такой чарующий вид на город, что абсолютно невозможно стоять там дольше тридцати секунд без приступов удушения от кома в горле. И даже неудачная попытка найти краем глаза виденный собор (имея при себе карту с крестиком на месте собора, хочется отметить) оборачивается неожиданной удачей, потому что увидеть длинную очередь, растянувшуюся на несколько улиц (маленьких, впрочем), для того, чтобы отдать ненужные вещи для каких-то не вполне ясных мне, но, очевидно, очень общественно полезных целей, — это ли не большущая удача?
Кажется, тогда же я подсмотрела католическую мессу, притаившись в тени за дверью.
А так же достоин упоминания небольшой грузинский ресторан, который ничем не выдавал свою этническую принадлежность до тех пор, пока мне не принесли совершенно изумительный острый харчо и горячий лаваш.
Так же, на моем обратном пути всю дорогу перегородили бегущие марафонцы. Их было столько, что я не думала, что так много людей могут жить в этом полупустом городе. Там были и бабушки, и дедушки, и кого только не было. Все махали и бодро бежали по брусчатке.
А свет и тепло от почти белых камней на какой-то волшебной площади в замке на окраине мне до сих пор иногда вспоминается.

Так что нет ничего полезнее, чем убежать куда-нибудь одной. И видишь больше, и чувствуешь острее, и ненужно никому объяснять, почему мы идем именно сюда и уговаривать никого не нужно тоже. Хочется в Краков, ужасно хочется, до чесотки.

В самом конце был седой, веселый польский господин, продававший самодельные свистульки в виде птиц на улице. Он очень забавно объяснял мне, что для того, чтобы свистеть, нужно сперва налить внутрь воды. Я выбрала синюю свистульку.
Самое время в нее посвистеть.