Кали! это вам! Чума, мор и эребор!Господи, три дня это писала.
ТРИ ДНЯ ПОНИМАЕТЕ.
в двух состояниях:
- НЕВЕРОЯТНЫЙ СТЫД
и
- НЕВЕРОЯТНЫЙ ЛЕГОЛАС!!!!!!!
СХОДИЛА ТАКЖЕ НА ВИКИПЕДИЮ - УЗНАЛА КАК ПЕРЕВОДИТСЯ ИМЯ "ТРАНДУИЛ"
ОБЛАГОРОДИЛАСЬ. СПАСИБО.
ЦВЕТУЩАЯ ВЕСНА! ЦВЕТУЩАЯ ВЕСНА
НАРУМИ ТАЙГА
ЩЕБЕТАНИЕ МОРЯ
И ПРЕКРАСНАЯ ГЛИЦИНИЯ!
зачем.
Тумблер тоже - ВСЁ.
Теперь, спустя почти неделю можно твердо сказать - у Леголаса было действительно тяжелое детство даже по меркам Средиземья
В ОБЩЕМ НИКОМУ КРОМЕ КАЛИ НЕ ОТКРЫВАТЬ.
тем, кто читал канон - и подавно
В общем, вектор развития фандома в целом определен
В выходные Кали еще такая вся интеллигентная (еще не знает, что через три часа мы все станем безобразными животными) говорит, вот мол, Трандуил вообще был личностью сложной и противоречивой! (косится на гифку. хо-хо) не прочь был в том числе и - того. *кали сделала характерный жест, щелкнув себя пальцем по шее. каким образом моё больное сознание умудрилось интерпретировать это как "брал за щеку" - до сих пор не могу себе объяснить, но все эти дни лучилась, как Лучиэнь* 
и жалела Леголаса.
Все теперь жалеют Леголаса и желают ему - счастливого замужества. сами понимаете
Кали - так особенно. У нее вообще самое главное в фандоме - вплести кому-нибудь изумруды в волосы, а тут понимаете - ВСЁ СЕМЕЙСТВО - хоть обплетись!
Детство у Леголаса, как я уже сказала, было трудным - нефритовые игрушки прибитые к полу. Матери своей, он судя по всему, не знал и вообще, каким образом появился на свет Леголас - не известно. Я думаю, с этим была связана одна из психотравм(тм) его детства, когда годам к двустам он понял, что мамино платье и туфли, которые он надевал, когда дома никого не было, принадлежали папеньке Братьев и сестер у Леголаса, похоже, тоже не было. В лучшем случае, там было как у Филиппа Киркорова и Рики Мартина, в смысле, не от них двоих, а - суррогатное материнство. Самого Трандуила, к слову, видимо нашли не в цветке, не в клумбе, не в капусте, не в хороводе росы, а как мы тут пришли к выводу - в караоке. ПапА у Леголаса был немножко самодур, немножко трубадур, но в основном - мисс Средиземье Третья Эпоха. Прадед Леголаса отличился тем, что стал основоположником тысячелетней вражды между эльфами и гномами, украв у последних ожерелье и вставил туда палантир, чтоб блеснуть на балу. Ей-ей, так и вижу, как чувак спрыгнул с чужого балкона в нарядном, развевающемся пеньюаре и умчался в мглистую даль, придерживая на груди пеньюар. Блеск и плеск, моя прелесссть.
Леголас был поздним ребенком. Поэтому, конечно, Трандуил возлагал на него большие надежды и очень хотел, чтобы Сын вырос достойным преемником своего отца. То есть, вы понимаете, да? Все эти вечные замечания, типа: "что ты на себя напялил? В каком орочьем цеху, на каком сарумановском заводе это пошили? Такое даже во время Битвы Последнего Союза не носили! Это же прошлая эпоха! Немедленно отнеси в Ородруин и сожги! И чтоб я больше не видел, что ты ходишь в этом ширпотребе!" "И брови! Зачем ты выщипаваешь брови! Так только в Эдорасе сейчас делают! Ты же не Эдорас, в смысле ты же не из Эдораса, сын!"
Леголас упражнялся в стрельбе из лука - его обвиняли в солдафонстве.
Читал трактаты мудрых - упрекали в некоммуникабельности.
Играл на лютне - все не то. "Неужели ты не можешь просто аккомпанировать отцу? Вот, смотри, давай, со второго такта. Каааак упоительны в Гондоре вечера, и треск щита, меча и хруст костей Назгула. О, не огни ли там вдали Минас-Моргула, как упоительны в Гондоре вечера! Как упоительны в Гондоре вечера! Ну, что тебе мои порывы и объятья, и Валеноре буду помнить-вспоминать я, как упоительны в Гондоре вечера".
Потом, конечно - лось. Хоть он и олень.
Но Лось, понимаете, ЛОСЬ это не видовое название - это призвание, это титул! Рога ему золотили, инкрустировали рубинами (по четным) опалами (по нечетным дням) и сапфирами по выходным. Чтоб понимаете, когда владыка Лихолесья возвращался домой на рогах (если вы помните тот жест Кали), чтоб на таких рогах было не стыдно вернуться!
Иногда, не вернуться. И тогда Леголасу приходилось самому возглавлять поисковой отряд, чтобы отыскивать папа в опавшей серебристой листве. Драгоценные листья лихолесья.... Драгоценные перстни Трандуила....драгоценные рога лося...в общем, все мешалось - лоси кони, люди. Трандуил же замыкался в ледяном молчании, чем не облегчал задачу поискового отряда.
Потом опять же, Кали права, лоси не вечны в отличие от своих хозяев. И смерть каждого Желуденка Трандуил оплакивал долгим запоем, наркологов в то время в Средиземье не было, приходилось ждать конца эпохи, в это время как-то все обнулялось и становилось легче.
Также король был известен тем, что устраивал музыкальные вечера, где лично музицировал для Лося на арфе.
Как-то раз Леголаса разбудили ночью перепуганные слуги:
- Ваше высочество, его Величество заперлись в спальне с Лосем. Мы опасаемся...
Леголас полтора часа тщетно уговаривал Трандуила открыть дверь. Когда ее все-таки взломали, оказалось, что папа изволили писать с Желуденка портрет и не хотели, чтобы им мешали. Вообще, портретами Лосей, часто оседланных Трандуилом, был увешан весь замок. Так что в какой-то момент Леголас начал всерьез опасаться за свой статус наследника. Въезд на лосе в эльфийский сенат был далеко не главной причудой Трандуила. Также он организовал Лосиную партию. Та в свою очередь стала тут же ратовать за суверенитет 1/4 от лихолесья под названием "Лосиный остров". Насилу отбились. Пришлось даже сенат распускать, впрочем, было не страшно. Трандуил все равно слабо представлял, для чего тот нужен.
Еще Трандуил часто любил ездить в Эребор. Якобы за драгоценностями. Злые языки говорили, что, на самом деле он просто пытался замаскировать таким образом свою постыдную тягу к гномам, в частности к их будущему королю - Торину.
Гномы даже песни складывали на эту тему:
Некро-педо-трандуил к нам сегодня приходил
Гномов, стразы и алмазы он с собою уносил.
Леголас, конечно, им не верил. Ведь всем известно, что гномы - гнуснейшие и непорядочные создания. С ними вообще не о чем разговаривать. Еще чего доброго начали бы требовать назад то самое ожерелье.
Как-то раз Трандуил наведался в Эребор, чтобы как обычно, закупиться драгоценностями. Каково же было его удивление, когда он увидел, что гора в огне, а гномы поспешно покидают свой дом. Торин выбежал так и хочется написать ИЗ ГОРЯЩЕГО ТАНКА из пылающих чертогов горы. Он увидел Трандуила и вперил в него полный надежды взгляд.
Вся жизнь прошлая и будущая пронеслась перед лихолесским правителем как в палантире. Гномы устроят постоялый двор в Лихолесье. Разворотят все клумбы. Попытаются начать добывать руду из мраморных писсуаров. Сожрут Лося. Надругаются и сожрут. Трандуил сморгнул. Ситуация требовала немедленного решения. Что же, он все-таки был королем! И он решился.
- Я забыл дома кредитку, возвращаемся. - Трандуил легко взмахнул рукой и повернул Желуденка вспять.
"А ты ушел, любви не замечая. С лосем, причем, не глядя на меня. Так пусть ебут тебя хоть Урук-хаи, а не такое солнышко как я" - тем же вечером доставила ему сойка послание Торина.
Трандуил оставил это послание без ответа. Как и все последующие восемьсот тысяч "последних смс", которые отправил ему Торин в последующие 40 лет. Трандуил очень боялся, что его маленький, грязный секрет станет известен, поэтому еще больше напустился на гномов
Тьма окутала его сердце, тьма и одно лишь жгучее желание - справить Желуденку сбрую, инкрустированную стразами из сердца Эребора.
Но и с этим намерением пришлось попрощаться - Торин погиб, с горой не срослось, Трандуил впал в глубокую депрессию и отказывался общаться с кем-либо, кроме Желуденка.
Так что, когда под предлогом вестей о Голлуме Леголасу выпала возможность поехать в Имладрис лишь у ворот конь нагнал своего хозяина, Леголас не медлил ни минуты:
- С людьми не разговаривай, - наставлял его Трандуил, отрабатывая у станка очередное замысловатое падеде - на гномов даже не смотри. Одежду меняй не меньше трех раз в день. Я сложил тебе все в колчан. Если кольцо красивое - купи. Если нет, возвращайся. И смотри, чтобы одна нога здесь, другая.... тоже здесь, - со вздохом докончил Трандуил, глядя на свои пуанты - Не опаздывай, через 2 недели ставим Жизель.
- Да, папенька, - кротко ответил Леголас, пытаясь погасить сияние очей, что горели ярче утренних звезд. бляблябля. руки на стол аня. руки на стол.
Через две недели от него прилетела сойка: "Ушел в Мордор, к обеду не ждите".
Если бы не верный лось, успевший вовремя подхватить своего падающего хозяина, Трандуил непременно помял бы укладку.
Сеанс телепатической связи с Ривенделом не принес ничего путного. Элронд был слишком занят примеркой голубого платья и на вопросы Трандуила обращал мало внимания, через два дня у них была премьера "Травиаты".
Через пару месяцев от Леголаса пришло длинное пространное письмо, где он восхищался пейзажами гномьего царства - Мории, сетовал на то, что Арагорн и Боромир не знают никаких других песен кроме матерных и хвастался, что они с Гимли надрессировали блох из бороды последнего - плясать менуэт".
- Что? - выдохнул Трандуил, откидываясь на спинку трона. Это был позор, это никуда не годилось, да и ко всему прочему от волнения и негодования последнее слово он прочел неправильно.
По экстренной связи пришлось немедленно связаться с Лориэном. Галадриэль разразилась долгой и туманной тирадой о Лучиэнь и Берене и о том, что союзы людей и эльфов благословенны с древних времен. К тому же, мир изменился, мужчины-эльфы мельчают и вообще, неизвестно, кому тут больше повезло...
Трандуил не смог дослушать, у него что-то шумело в ушах. Схватив сойку, он швырнул ее в окно с такой силой, что вплоть до Великого перевала той даже не требовалось махать крыльями. "НЕМЕДЛЕННО ДОМОЙ!" ОТПРЫСК ТРАНДУИЛА Я ТЕБЯ КОРМИЛА Я ТЕБЯ РАСТИЛА ГДЕ ТЕБЯ НОСИЛО!
Ответ пришел на открытке с видами Хельмовой Пади. Поверхность открытки была исписана так, что саму Хельмову падь было почти не видно. Леголас восхищался чудесным эльфийским акцентом Арагорна, его храбростью, мудростью, отвагой, небритостью, харизмой, умением по месяцу не мыть голову и выглядеть неотразимо. "Было бы так чудесно, если бы вы познакомились! А еще Гимли научил меня метать топор! Не волнуйтесь, отец! Я буквально до Мордора и обратно".
Трандуил созвал совет и стал требовать немедленно забрать своего сына из этого гнусного хлева, борделя, конюшни, притона!
Было решено отправить отряд во главе с Халдиром.
Отряд отправили.
Через три недели сойка принесла открытку с видами Гондора. "Дорогой и уважаемый отец и государь! Мы одержали великую победу, отстояв Хельмову падь! Спасибо тебе за эльфийских лучников! Но, конечно, все это также благодаря союзу конунгов и братства, а также дружбе, вере, надежде и любви! Если бы ты только видел, как блистательно Арагорн руководил защитой крепости! Воины готовы идти за ним в огонь и воду! И я тоже! Я готов пойти на смерть, если того потребуют обстоятельства. И должен предупредить, что вероятнее всего, в этом походе я погибну. Погода стоит хорошая, Гондор очень красивый! Целую, не скучай. Твой сын. Постскриптум, во время битвы я убил сорок одного орка, а Гимли - сорок двух! Что за великолепный воин этот гном! Я восхищаюсь им!"
Трандуил рухнул на софу и зарыдал.
Следующие недели он провел словно в бреду, гладя лося как анти-стресс. В кошмарных снах ему являлись хороводы гномов, уничтожающие его королевство, дивизии людей, пользующие его сына, гондорские короли, разворовывающие его сокровищницу, и шеф-повара приготовившие жульен из Желуденка.
Очнулся Трандуил от того, что кто-то мягко тронул его за плечо:
- Отец, - правитель с трудом разлепил веки, перед глазами все плыло и качалось. - Отец, это я - твой сын. Я вернулся из похода.
- Леголас... - Трандуил приподнялся на постели, что потребовало от него воистину королевских усилий. - Это ты. Ты вернулся. О, боги, мне приснился ужасный сон, что ты отправился в какой-то невероятный по своей отвратительности поход, где ел, спал и сражался бок о бок с невесть какой нечистью. Дай-ка я взгляну на твои брови, форма не испортилась? Ты принес кольцо?
- Отец, я привел своих друзей, - Леголас отошел в сторону, чтобы взору Трандуила стали видны две фигуры. Они тоже расплывались (аатличное желудевое вино в лихолесье! всегда такое делайте!). Одна из них была высокая, другая пониже. Значительно пониже. Очень значительно пониже. Трандуил прищурился. Эльфийский взор не обманывал его. Хотя, конечно, стоило проверить, нацепив лорнет. О, нет. Сомнений быть не могло, это....
- ГНОМ! ЭТО ГНОМ!!!!!! - Трандуил, вскочил обратно на постель, в ужасе, поджав под себя ноги и закутался в накидку. - ТЫ ПРИВЕЛ ГНОМА В ЭЛЬФИЙСКИЕ ВЛАДЕНИЯ!
- Отец, выслушай меня!
Второй спутник Леголаса поднял ладонь в примиряющем жесте. Трандуил перевел взгляд на него: трехдневная щетина, драная одежда из секонд-хельма....
- Бомж. Это бомж. - сдавленно произнес Трандуил. Люстра над его головой вертелась, вертелась, а потом все померкло в вихре палой листвы.
- ... в вихре палой листвы, - услышал Трандуил голос Леголаса, доносящийся будто из отдаления. - Бывало неделями его в ней искали.
- Попробовали бы на магнит, - ответил Леголасу чужой, грубоватый, незнакомый голос, очевидно, этого бродяги. - Волшебные гондорские магниты, примагничивают все. Мы так останки предков по горам собирали.
- Щас, я его старым проверенным средством.
- Гимли не надо!
- Оставь, остроухий! Я так свою бабушку в чувство приводил.
Трандуил приоткрыл глаза. В миллиметре от его лица расплывчатым пятном маячила физиономия гнома с влажными губами и надутыми щеками.
- Целительная вода из волшебного озера быстро приведет его в чувство.
Брызгай, Гимли, не бойся.
Трандуил застонал и провалился в спасительную дымку.
Леголас спешил. Он знал и чтил традиции своего народа, в том числе и те, что касаются брачных ритуалов. Он прекрасно помнил историю владыки Эльвэ и Мелиан: Она не сказала ни слова, но переполненный любовью, Эльвэ подошёл к ней и взял её за руку, и тотчас же какие-то чары овладели им. Так стояли Эльвэ и Мелиан, а вращающийся над ними звёздный небосвод отсчитывал долгие годы. И деревья Нан Эльмота стали выше и темнее, прежде чем Мелиан и Эльвэ произнесли хоть одно слово.
Леголас с большим удовольствием подержал бы Арагорна за руку пару тысячелетий, прежде чем предложить сыграть помолвку, но смертные не могли позволить себе такой роскоши. Надо было ехать к папеньке испрашивать его благословения.
Леголас даже позвал Гимли, чтобы был свидетелем церемонии. Однако, теперь все катилось к Саурону под гору.
Целительство Гимли не принесло должного эффекта. Поначалу им показалось, что Трандуил умер. Однако, вскоре с его ложа послышались стоны:
- Лося....позовите лося...
- Отец!
- Желуденок, где мой Желуденок?
Привели лося, а заодно и к присяге всю гвардию, на случай, если Леголасу придется перенимать бразды правления. Чего тому, по правде сказать, ну совершенно не хотелось.
- Желуденок, друг мой... - подрагивающая рука Трандуила никак не могла приподняться от ложа. - ...не трожь! - Одернул Трандуил, когда Леголас попробовал было снять хоть с десяток тяжелых перстней, венчающих царские пальцы. - Мой Желуденок...мой друг... - он погладил лося по склоненной голове - один ты не предал меня. Не опорочил чести нашего семейства.
- Отец....
- Какой позор! Какой небывалый позор!
- Мои друзья....
- НЕ БЫВАТЬ ЭТОМУ. ТОЛЬКО ЧЕРЕЗ МОЙ ТРУП.
- Но им нужна была помощь! В великой битве сошлись люди запада и силы тьмы! Я должен был им помочь!
- Ты должен был биться, как подобает истинному эльфу королевских кровей, а не махать луком направо и налево!
- Я не махал луком, я...
- Молчи. - Глаза Трандуила заволокло дымкой воспоминаний.
Флешбек.
Последняя битва войны последнего союза. Элрондовцы, рохановцы и гондорчане дышат в ноздри орков. Темный властелин пыхтит и нагревается, как самовар. Духовность, понимаете, как в первую эпоху во время войны гнева. Луна в овне. Муха в салате. Корпоратив в Газпроме. Короче, понятно, что полягут все.
- МАТТЕ НАСАЙ! - оглашается долина звонким гласом. И Трандуил. В мефриловом сейлор-фуку с шелковыми бантами в жемчужных пуантах на инкрустированном платиной лосе ступает на поле битвы. Ёбаный Толкин. Ёбаный Питер Джексон. Ёбаный лось. Ёбаные все. ТРЕТЬЮ НОЧЬ НЕ СПЛЮ. ГРЕЖУ. ЗА ЧТО МНЕ ЭТО.
СТРАЙК Э ПОУС.
ИДЕТ ПОНИМАЕТЕ В БОЙ.
С КАВАЛЕРИЕЙ.
ОТБОРНЕЙШИМИ ЛУЧНИКАМИ-КАРДЕБАЛЕТОМ СРЕДИЗЕМЬЯ.
СО ГЕТ АП ОН ЗЕ ДЕНСФЛОР!
- Недостойные мужи, как смеете вы сражаться! когда обещали, что в субботу у нас дискотека! и вот уже воскресенье. и как это называется. - по древнему, благородному обычаю Трандуил кинул платок между сторонами противников, чтобы те примирились. Где-то в этот момент артиллерия орков первой отошла от шока.
- ГОТОВЬС! ЦЕЛЬС! ПЛИ! - скомандовал их предводитель своим подчиненным.
В союзные войска полетели полыхающие каменные ядра.
- ВПЕРЕД, НУМЕНОР! - закричал Исилдур. - ИСИЛДУР В БАРАДДУР хосэн в бассейн.
И армии схлестнулись в кровавой битве.
- МОЙ ПЛАТОК! - закричал Трандуил - Платок от Hermes!
Конец флешбека.
- О, да. День доблести. День славы, - глаза Трандуила сверкали как фиалы с звездной благодатью. - Мы выступили на рассвете. Мы так выступили. Так выступили. Нас три раза вызывали на бис.
- Я знаю....
- Молчи! Молчи, несчастный! Уплыву за море! Уплыву! Немедленно. Седлайте корабль!
Леголасу ничего не оставалось, кроме как покачать головой, припасть в реверансе пред королевской постелью и увести своих друзей из царской опочивальни.
Вечер прошел в угнетенном молчании. Арагорн мрачно грыз чубук. Леголас вздыхал. Гимли точил топор.
- Все-таки не в обиду тебе будь сказано, дружище, но вы - эльфы, воистину дивный народец, - фыркнул Гимли.
- Поверь, это какое-то недоразумение. Мой отец славится своим гостеприимством и я...
- Молчите, - Арагорн прислушался, - что это за звуки.
- Да это у меня в животе урчит после ихнего пирога из сена, - буркнул Гимли.
- Нет. Странно, будто ветер завывает.
Дальше - крупный план пресветлых, голубых линз орландо блума.
- Это не ветер, - сказал Леголас - это мой отец.
- ОООООООо-оооо-ооооооо caught in a bad romance! - надрывалось эхо.
- Он уходит! Уходит! - Леголас вскочил со своего места и бросился во двор.
По двору плыл корабль. Десятки эльфов несли на плечах его корпус. На мысу, на своем верном лосе, в позе русалки сидел Трандуил. Его одеяниям позавидовала бы и Лайма Вайкуле на юбилейном концерте в Кремле.
- АЙ ВОНТ ТУ ЛАВ Ю ЭНД АЙ ВОНТ ЁР АВЕНДЖ Ю ЭНД МИ КУД РАЙТ ЗЕ БЕД РОМЕЕЕНС, - доносилось из динамиков.
- рарара-аа-рома-ромама, - подпевали эльфы.
- Они уходят, уходят, - прекрасные глаза Леголаса наполнились слезами. Бля, Аня, хватит дрочить.
- Куда? За море? - встревожено спросил Арагорн.
- В Валинор? - подхватил Гимли.
- В турне. - ответил Леголас. - Видно, наш разговор всколыхнул в нем былые воспоминания. Сейчас папенька поедет по местам боевой славы, потом, навестит наших родичей в Лориэне и Имладрисе, а потом, вероятно, на высокий холм к Эребору - всматриваться в даль.
- Одинокая гора? Там где обрел последний покой Торин? - уточнил Гимли.
- Да. А вместе с ним и камень Аркенстон. Папа так и не определились, кого из них больше любили. Но если он отроет Торина, получается, что все-таки его.
Арагорн сощурился. Корабль отнесли уже на приличное расстояние, но даже отсюда было видно, что вместо колчана на спине правителя Лихолесья висит здоровенная лопата.
- Трандуил, Вы - КОСМО. - Произнес бывший Странник.
И это было истинно так. Леголас посмотрел на своего друга и улыбнулся. Теперь у них будет пара-тройка десятков лет, чтобы подержаться за руки.
